— Я не буду это готовить! Вера швырнула кулинарную книгу на столешницу так, что задребезжали чашки в сушилке. Максим вздрогнул, отрываясь от телефона. За окном кухни серел ноябрьский вечер, и в стекле отражалась её фигура — напряжённая, с руками на бёдрах. — Верунь, ну пожалуйста… — начал он примирительно. — Это всего лишь оливье и селёдка под шубой. Полина всегда их любила. — Пусть сама себе любит! — отрезала Вера. — Я три года терплю её комментарии про мою еду, про то, что я тебя «морю голодом» своими салатами из рукколы...