Зима в тот год выдалась лютая, а этот буран и вовсе казалось, решил стереть кордон с лица земли. Я лесник, привыкший к одиночеству и капризам тайги, но в ту ночь мне стало не по себе. Ветер не просто выл – он выматывал душу, бился в бревенчатые стены с тупой, ожесточенной силой. Казалось, мир за окном исчез, превратившись в крутящийся белый хаос, где нет места ничему живому. Я сидел у печи, слушая, как гудит в трубе, и пытался читать старый журнал, но буквы расплывались. Тревога, липкая и холодная, подступала к горлу...