Владимир Сергеевич надел костюм, весь увешанный орденами, и взглянул в зеркало. Усмехнулся. Прикусил нижнюю губу. «Старый я стал, все-таки 91… ха!» — снова не без удовлетворения обратил он внимание на то, что волосы, как и в молодости, ложатся направо, хоть и все белые, и осталось их немного, да и мешки под глазами все больше. Пожалуй, старость не очень тронула лишь волевой подбородок да выступающие скулы. Многие отмечали — мужчина волевой, с характером. Из всех примет старости ему больше всего не нравились уши, они становились какими-то огромными — как лопухи, подсмеивался он над собой...

Театр для Валеры Паукова был всем, хотя на сцене ему так ни разу и не довелось выступить. Мечта осталась мечтой — родители и сама жизнь распорядились иначе. Вместо актерского мастерства Валера изучал бизнес, бухучет и инвестиции, а с миром Станиславского соприкасался лишь в роли зрителя. Когда окончательно стало ясно, что ни актером, ни режиссером ему не стать, а страсть к древнему искусству не угасла, Пауков нашел способ остаться причастным: открыл магазин театрального грима под названием «Гримерка»...