Коли кому ныне вздумается взглянуть на род человеческий в семье его ужаснется, ей богу, ужаснется. Сидит взрослый человек, обросший, как бобром, заботами суетными: работа, долги, смутные мечты о дачах и машинах. Время у него, будто песок сквозь пальцы, сыплется не ухватишь. «Почитать бы, вздохнет он порой, глядя на пыльный шкаф, да некогда». И вместо «Евгения Онегина», коего я, грешный, сочинял не для мебели, раскрывает он «ленту» какую то на телефоне. И читает там не сонеты, а что какой то сквалыга...