Помню, как подростком я вырывался из цепких объятий интерната для сирот, чтобы, став студийцем драмкружка львовского Дворца пионеров, выцыганить у товарища пьесы Сартра и Ануя. "Мухи" меня покорили, но, окунувшись в "Мёртвых без погребенья", я был сражён наповал... Позже, попав с годовалым сынишкой в инфекционную палату, где по методу русских земских лекарей 18 часов я отпаивал малыша регидроном, чтобы не допустить обезвоживания, в редкие минуты полузабытья с жадностью я глотал эпизоды безоблачного...

«Сталкивается, как повелось, «Запорожец» с «Мерседесом». Выходит из «Мерседеса» «новый» русский и говорит: — Эй, чувак! Вылезай из телеги! Ты кто такой? — Я — писатель-прозаик! — Про каких, на хрен, заек?» Анекдот. Это всё старые добрые девяностые. Но у нас теперь другие «букашки» в головах. Окультуренные до «не могу». О, великий и ужасный «доброго времени сУТОК»! Хотя «утки» всё же не «гуси». Но тоже шедевр лингвистического абсурда, эталон псевдокультурной вежливости, который заставляет грамматиков плакать в подушку, а логиков — биться головой о стену...