— Я придумал! Продаём нашу двушку, покупаем однушку дальше от центра, а на остаток запускаем автомойку! Анна поперхнулась кофе. Игорь сидел напротив, глаза горели, руки нервно барабанили по столу. На его лице была та же одержимость, что месяц назад, когда он предлагал купить палатку и торговать шаурмой. — Что? — она вытерла губы салфеткой, всё ещё надеясь, что ослышалась. — Автомойка, Ань! — Игорь подался вперёд, стукнул кулаком по столу. — Это золотое дно! У всех машины, все моются постоянно. Стабильный доход, понимаешь? Анна рассмеялась...

— Сволочь! Сволочь такая! — голос Веры разрывал тишину кухни пополам. Кружка с недопитым кофе полетела в стену. Осколки фарфора рассыпались по линолеуму, как белые слезы. А она стояла посреди этого хаоса — сорокапятилетняя женщина в застиранном халате, с растрепанными волосами и глазами, полными такой ярости, что воздух вокруг, казалось, потрескивает. — Двадцать три года! — кричала она в пустоту. — Двадцать три года я терпела тебя! Соседи за стеной постучали — мол, потише там. Но Вера только громче завопила: — А теперь — молчать? Теперь — стерпеть? На кухонном столе лежала распечатка из банка...