Утро начиналось как обычно. Словно кто-то заново прокручивал одну и ту же пленку с едва заметной царапиной. От этой царапины картинка чуть подрагивала, но в целом все было знакомо и почти привычно. Я стояла у плиты и переворачивала сырники. Румяные, с хрустящей корочкой, пахнущие ванилью. Максим всегда любил, когда я их готовлю. Раньше он подходил сзади, обнимал за талию и целовал в шею, выпрашивая самый первый, еще горячий. А я делала вид, что отталкиваю его, мол, мешаешь. Сейчас он сидел за кухонным столом, уткнувшись в экран телефона...

— Марина, принеси туфли. И протри их, на каблуке какая-то пылинка. Не собираюсь я идти на церемонию в грязной обуви. Голос Кристины, медовый и властный, разрезал наполненный ароматами лака и дорогого парфюма воздух президентского люкса. Она сидела перед огромным зеркалом в раме из позолоты, словно королева на троне. Вокруг неё, подобно придворным фрейлинам, суетились визажист и парикмахер, доводя до совершенства её и без того безупречный образ. Марина, стоявшая у панорамного окна с видом на утопающий в зелени город, молча кивнула...