— Будешь платить или нет? — голос Алексея сорвался, хотя ещё минуту назад он спокойно наливал себе сок из пакета. Полина подняла голову от ноутбука. На экране висели цифры отчёта, который она полировала уже третий день, а в ушах звенело от этой резкой интонации. — За что платить? — спросила она, медленно закрывая крышку компьютера. — Ну за мамину коммуналку, конечно. Срок уже завтра, а у неё снова задержка зарплаты. Эти слова прозвучали буднично, почти равнодушно. Как будто он говорил не о чужих долгах, а о покупке хлеба к ужину...

Слушайте, ну совершенно же невозможно работать стало: что ни день - то хохот, что ни вечер - то паноптикум. Сидит напротив меня красавец - нос как слива переспелая. Не один пришел, с мамой, потому как несовершеннолетний, 17 лет ему по паспорту, а по мозгам, кажется, лет 10-12, не больше. Лось, правда, здоровый вымахал, покрупнее меня будет. На ноге браслет электронный ФСИНовский. - Нет, вы посмотрите на него, посмотрите! Она же его избила, она же его здоровья лишила, и на него же еще и дело возбудили! Как так можно вообще? У него же еще и все ноги в синяках! Можно, мамаша, еще как можно...