Кухня у нас, как и у всех нормальных людей, маленькая. Две табуретки, стол, на котором вечно стоит хлебница и какие-то крошки от вчерашнего ужина, и газовая плита, которая давно просит пенсии. Утро. Запах дешёвого растворимого кофе. Я, как обычно, пытаюсь начать день без скандала. Наивная. — Нина, — голос у Пети хмурый, как будто я ему уже должна, — ты опять деньги тратила? Я кладу чашку на стол и понимаю, что день пошёл под откос. — На что? — спрашиваю спокойно. — Вот чек лежит, — он кивает на смятую бумажку...

— Скажи мне, Наташ, ты правда думаешь, что человек, написавший книжку, теперь лучше всех? — Валентина Петровна стояла посреди кухни, держа в руке половник, как жезл верховного судьи. — Ты ж понимаешь, что без нас бы ты и буквы не написала, мы тебя кормили, обогревали, сына тебе дали! Наталья поставила на стол тарелку с борщом. Спокойно. Она знала этот тон. Он предвещал либо долгий монолог о неблагодарности, либо внезапный всплеск обвинений в гордыне, алкоголизме и феминизме, хотя Наталья последний раз выпивала бокал шампанского на презентации собственной книги и то — за чужой счёт...