«Когда открыли завещание, я не сразу поняла, что это было — ошибка или удар в спину…» Дом наполнился тишиной сразу после ухода последних поминальных гостей. Как это часто бывает, опустевшие комнаты загудели в голове глухим эхом — не столько от звуков, сколько от внезапной пустоты. Словно кто-то снял старую шаль с плеч, и ей стало зябко — не телу, а душе. Мария Тимофеевна стояла в прихожей, прислонившись к дверному косяку, как к берёзе на родительском кладбище, и смотрела на свои руки. Они пахли укропом и холодцом...

Наталья растерянно смотрела на своего 22-летнего сына Степана, который сидел за стеклянным ограждением, где обычно держат подсудимых во время судебного процесса. Женщина силилась понять, как же можно было до такого дожить, чтобы ее сын - ее любимый Степушка оказался за решеткой? Не она ли обещала своему сыночку в роддоме, когда ее маленький кроха только родился, что будет защищать его, оградит от всяких бед. Наталья смахнула слезу. Что это она? Да, от бед оградить не получилось, но защитить она его сможет...