– Буду поздно, у нас тут полный завал на объекте, – голос Виктории звучал приглушенно, на фоне гудела болгарка. – Ты слышишь меня вообще? – Слышу, – Егор переложил телефон к другому уху. – К ужину тебя не ждать? – Не жди. Может, вообще не приеду, тут сроки горят. – Ладно. Короткие гудки. Вот так всегда. Егор положил телефон на кухонный стол и посмотрел на кастрюлю с остывающим борщом. Готовил на двоих по привычке, хотя давно пора было отучиться. Виктория работала плиточником, и ее график напоминал кардиограмму сердечника...

Когда они купили эту квартиру, им было по тридцать. Обои с цветочками казались тогда милыми, линолеум — практичным, а кухонный гарнитур цвета вишни — почти роскошью. Сейчас обоим перевалило за сорок, сын учился в институте, приходил домой все реже, а обои местами висели клочьями, словно сами намекали, что пора что-то менять. Вечером, после работы, они сидели на кухне. Над плитой гудела вытяжка, на столе остывал чайник, в тарелке оставалась одна пряничная звездочка. Андрей крутил в руках кружку и смотрел на угол у окна, где штукатурка вздулась и осыпалась...