– Люсь, ну, чего там племянница-то?  – Да какая она мне племянница? Какая?  – Ну как? Чай брата дочка. – Вот кто родил, с того и спрашивайте. А вообще, есть ей 18. Сама уж за дела свои отвечает. Тетка Люся махнула рукой и пошла дальше. А в большой деревне Ивановское сейчас только и разговоров было, что о Катюхе Мироновой. Говорили и говорили, перебирая и перевирая.  Всяко бывало тут, чего только не было, но такого – никогда. Арестовали Катюху, молодую деревенскую девицу, и вина её говорили уж доказана...

Раннее утро застало Наталью в ее офисе. Солнечные лучи робко пробивались сквозь высокие окна, освещая пустые столы и темные мониторы. Она была здесь первой, как почти всегда. Кончики ее пальцев медленно водили по краю полированного стола, а взгляд бездумно скользил по знакомым очертаниям — стеллажи с образцами, дипломы на стене, здоровенный сансевиерия в углу, которую она сама когда-то принесла и забыла полить. Успех. Он пахнет не дорогими духами и не свежей краской, а пылью и одиночеством в семь утра...