Хотя ведьмы тщательно следили за тем, чтобы Раэ принимал эликсир от ликаньей болезни, они не могли знать, что он делал после того, как опрокинет в рот корчик с горькой розоватой жидкостью, при одном только виде которой сильно кололо под грудиной: так много в ней было магии. Охотник тотчас тянулся к пиале с чаем, якобы запить, что не возбранялось, а наоборот считалось признаком послушания. Все-таки лекарство было горьким, и его надо было запивать. Но Раэ действовал по науке, которую ему привил воспитатель Виррата...

В свете звезд было видно, как неловко Иръюн села на помело и тяжеловато полетела в сторону кладбища. Раэ ощутил укол совести: а ну как неопытная девочка свалится? Затем на миг призадумался: а надо ли ее жалеть? Все-таки Иръюн ведьма. Хоть ей только двенадцать. Да и сожалеть можно только об одном: а ну как не долетит и одежду Раэ не донесет. И опять охотнику стало не по себе от подобных размышлений. Нельзя, наверное, так людьми пользоваться, хоть они и ведьмы. Наверное, он с ними пожил и совсем...