Пелагея проводила Николая, вошла в комнату, где спали дети. Они разбросались по кровати, смяв покрывало. Пелагея попробовала примоститься на краю кровати, но у нее ничего не получилось. Дети растут, пора уже Толика укладывать отдельно – мальчик вон как вырос! Хорошо, что у них будет новый дом. Иначе куда бы она укладывала их совсем скоро? Она положила подушку на сундук, прилегла, укрывшись шалью. Спать все равно уже не придется – скоро вставать на утреннюю дойку. Пелагея прикрыла глаза. Перед ней возникло лицо Николая, едва уловимое в темноте утра, его глаза, в которых она видела любовь...

— Да ненавидел я вас обеих, — хмыкнул отец, — и тебя, и мать твою. Столько лет прожил в этой клетке. Наконец отмучился! — У отца твоего шесть семей, — говорила мне мама, — от каждой есть дети. Он же, Анют, на мне не по любви женился — его мать заставила. Я тобой нарочно забеременела, хотела ребенком его к себе привязать. А оно вон как вышло… Он мне всю жизнь изменял, я терпела. Все ждала, что он оценит. *** Мой отец был мастером исчезновений. Ночные загулы, запах чужого парфюма, помятый вид — обычное дело...