Мурка шаталась от боли, еле переставляя лапы к выходу из темного подвала. Вчерашнее убежище, надежное и уединенное, сегодня оказалось ловушкой, выбраться из которой может только здоровая кошка. Мурка уже три дня подозревала, что ей нездоровиться – в животе больно тянуло, хлюпало и ныло при каждом движении. Когда поутру кошечка не смогла встать, на нее накатила тошнотворная паника – все, конец! В глазах плыло, Мурка судорожно выдыхала, забывая сделать вдох, и умоляла саму себя потерпеть. Едва солнечные...

– Кто она? – Да какая разница? – он пожал плечами. – Женщина. Женщина… А кто же тогда я? Я не сразу поняла, что задала этот вопрос вслух. Надеялась, что Рома не услышал, но он развернулся и спокойно посмотрел мне в лицо. – Ты? Ну, Юль, ты же понимаешь, теперь ты, как будто не совсем женщина... Как я с тобой буду… – Что? – прошептала я. – Что ты сказал? Рома взгляда не отвел, но и больше ничего не ответил. И я поняла: он не испытывает ни сочувствия, ни жалости, ни даже тени смущения. Заботливый и, как я думала, любящий муж, исчез...