Свекровь заявила, что у неё пропало кольцо, и указала на меня. Но она не знала, что я слежу за ней уже неделю Людмила перевернула шкворчащую котлету. Масло брызнуло на руку, оставив маленький красный ожог, но она даже не поморщилась. Медсестры к боли привычные. За спиной, на кухне, шаркая тапками, материализовалась Нина Семеновна. Свекровь была в образе «оскорбленной королевы в изгнании». Халат запахнут до подбородка, губы поджаты. — Люда, — голос звучал трагически, как в финале «Гамлета». — Ты мою синюю кофточку не видела? Ту, с пуговицами перламутровыми? — Нет, Нина Семеновна...

Деревня Выселки доживала свой век тихо и незаметно, словно старая собака, дремлющая на солнцепеке. Здесь осталось всего пять жилых дворов, и дом Марии Ивановны — бабы Маши, как звали ее немногие соседи, — стоял на самом отшибе, у кромки векового леса. Мария Ивановна любила это место. Дом был старый, бревенчатый, почерневший от времени и дождей, но крепкий. Его строил еще ее дед, перестраивал отец, а муж, покойный Иван, держал в образцовом порядке до самой своей смерти десять лет назад. Теперь же...