Тридцать лет брака похожи на длинный, бесконечный коридор, оклеенный старыми, привычными обоями. Ты знаешь каждую трещину, каждое пятнышко, каждый скрип половицы под ногами. Я знала Игоря лучше, чем он сам себя знал. Я знала, что по вторникам у него непременно случается изжога, если в котлетах чуть больше лука, чем положено по ГОСТу, который я вывела опытным путем еще в девяностых. Я знала, что по пятницам он превращается в ценителя старого кино, и к этому моменту на журнальном столике должен стоять пузатый бокал с коньяком и нарезанный тонкими, почти прозрачными ломтиками лимон...

Полина всегда считала себя железной леди. В её мире, где контракты стоят миллионы, не было места «случайностям» и пеленкам. Но когда идеальный план по избавлению от «проблемы» столкнулся с хаосом переполненного роддома, бетонная стена её принципов дала трещину. Одна ночь в палате с чужим отвергнутым младенцем заставила её сделать выбор, который навсегда отрезал путь к прежней жизни. *** — Ты вообще слышишь себя, Поль? Какой, к черту, ребенок сейчас? Мы же обсуждали: Дубай, контракт, переезд через месяц! — Вадим орал так, что жилка на его виске пульсировала, как отдельное живое существо...