Регина стояла в дверях кухни, не решаясь сделать шаг внутрь. Она давно подмечала перемены в муже, но каждый раз откладывала разговор – надеялась, что всё наладится само. Но сегодня… Сегодня её терпение лопнуло. Сергей сидел за столом, опустив голову. В тусклом свете кухонной лампы его плечи казались непривычно поникшими, а обычно живые глаза теперь смотрели куда‑то в пустоту. Увидев жену, он попытался улыбнуться, но улыбка получилась вымученной, будто он натягивал её на лицо через силу. – Серёжка, ты опять пьешь? – спросила Регина, тщательно контролируя голос...

Ключи жарко лежали на ладони, такие новые, чуть пахнущие металлом и свободой. Марина сжала их в кулаке, пока не почувствовала легкую боль. Три года коплений, нервов с ипотекой, бесконечные просмотры убитых «хрущевок» — и вот оно. Ее собственная двушка в новостройке, с чистыми стенами, пахнущими ремонтом, и огромным окном в гостиной, из которого открывался вид на парк. Она стояла посреди пустой гостиной, слушая, как гулко отзывается ее собственное дыхание от голых стен. Это был звук счастья. Ее личного, выстраданного счастья...