Квартира родителей Игоря напоминала музей, где экспонаты почему-то разрешалось трогать, но только в белых перчатках. Высокие потолки с лепниной, темный дубовый паркет, скрипящий, словно старый ворчун, и бесконечные ряды книг с золотым тиснением на корешках. Марина чувствовала себя здесь инородным телом. Пылинкой, залетевшей в стерильную операционную. Переезд дался ей нелегко. Она помнила, как Игорь уговаривал её: «Мама только кажется строгой. Ей просто одиноко в этих хоромах после смерти отца. Мы будем жить дружно, вот увидишь»...