Таньку за глаза некоторые называли «колбасной королевой». Она торговала колбасой на рынке. Высокая, крупная, так, наверное, и должны выглядеть сибирячки. Она вся была какая–то рубленая, глыба, а не женщина. И то ли угрюмая, то ли отрешенная. Татьяна таскала в свою палатку ящики с колбасами, которые привозил хозяин, Амзан. А тот, пока она работала, довольно считал выручку, отслюнявливал купюру за купюрой и улыбался. — Молодец, Танюха, молодец. Да осторожнее ты, не кантуй, паштет привез, не видишь? Татьяна все видела...

Я привез маме деньги в пятницу. Мы пили чай на ее маленькой кухне, на которой годами ничего не менялось, кроме разноцветных тряпочек и разделочных досок.. Я положил на стол сумку. Она удивилась, но не стала задавать лишних вопросов: «Ну, ладно, пусть полежит, — сказала. — У меня зато спокойно. А у вас там кто-то будет ходить, мало ли…» Я кивнул. Мы не говорили о цифрах. Я только ей сказал, что — это на квартиру, не трогай. Она в ответ: «Конечно». *** А через две недели мне позвонил Лёха, младший...