Гудок паровоза разорвал морозный воздух над полустанком, прозвучав как похоронный звон по её счастью. Он уезжал на фронт. Она оставалась — с его последним поцелуем на губах и с тайной, о которой не смела сказать никому. Даже ему. Скоро эта тайна станет явной и взорвет её жизнь, поставив на грань между жизнью и смертью. Но тогда, провожая его, она еще верила в чудо. Декабрь 1942 года выстудил землю до каменной крепости. В прифронтовой деревне Заречье, затерянной в бескрайних русских снегах, воздух звенел от мороза и постоянной, приглушённой тревоги...

— Аккуратнее! — крикнула Людмила, но было поздно. Молодой рабочий в выцветшей майке уже протиснулся между кустами с огромной коробкой на плече. Хруст сломанной ветки резанул по ушам. Белые соцветия сирени повисли на кусте. Людмила стояла на крыльце, вцепившись в деревянные перила. Под ногами скрипели доски — те самые, что Олег красил прошлым летом. По подъездной дорожке катили тележку с золотистыми шарами, гирляндами, свёрнутой белой тканью для арки. Второй грузчик волок искусственные пальмы в кадках...