— Это не низость с моей стороны так себя вести, Снежана, — спокойно ответил Клим жене. — И не подлость. Другой бы на моём месте после таких твоих слов, безусловно, обиделся бы. Безусловно. Я — нет. — Потому что тебе хоть плюй в глаза — всё божья роса. — Вовсе нет, Снежана. А потому что я понимаю, что сейчас со мной разговариваешь не ты. Это не ты, Снежана. В смысле, не та Снежана, которую я знаю вот уже пять лет. Не та Снежана, которая любит меня. — Нет между нами уже никакой любви. — Неправда, Снежана, ты меня любишь...

— Я уже третий день не могу дозвониться до мамы, Ира! — взволнованно произнёс Павел. — И меня это беспокоит. Сильно! — Можно подумать, такое происходит впервые? — спокойно произнесла Ирина и зевнула. — Твоё спокойствие, Ира, меня поражает. Разве так можно? — А почему мне не быть спокойной? Ведь уже много раз так было, что ты не мог дозвониться до своей мамы. Помнишь, месяц назад ты не мог дозвониться до неё целую неделю. — Ну, разумеется, помню. Я потерял покой — звонил по сто раз на дню. Думал, что случилось что-то непоправимое...