Освобождение: Ключ от клетки найден! Карты сразу же обозначили главную тему — это отношения мужчины и женщины. Но не светлые и радостные, а очень, очень старые, заезженные, как пластинка, которая играла одну и ту же грустную мелодию годами. От этой ситуации вы могли даже приболеть — физически или морально «слечь», ощутить, как ваши собственные дела и жизнь буквально остановились. Это похоже на засохшую грязь на башмаке, который пролежал в дальнем углу несколько лет. Грязь въелась намертво, и отмыть ее — тот еще труд...

Семёну Кирсанову была уготована особая роль в сложном сообществе советской поэзии 1960-х и 1970-х годов. Он не был авангардистом, но и не вписывался в строгие рамки соцреализма. Нишей Кирсанова с его высочайшим вниманием к самой ткани стиха стал условный формализм. При этом рифмовка, ритм, игра слов и каламбуры не затмевали, да и не могли затмить глубокой личности, которая стояла за любыми экспериментами. Как-то вышло, что имя Семёна Кирсанова в истории русской поэзии XX века для массового читателя затерялось...