Полина не считала, что день начался плохо. Просто обычно. Дима ушёл на работу рано, она собралась позже. Включила телефон — три пропущенных. Номер незнакомый. Перезвонила. — Полина? — голос дрожал, но Полина не сразу узнала его. — Это мама. Твоя мама. Она замерла. Мама. Та самая, которая звонила раз в полгода, когда вспоминала. — Слушаю вас. — Я заболела. Мне нужны деньги на лечение. Ты же дочь, ты должна помочь. Полина положила телефон на стол. Смотрела на экран, как будто он мог что-то объяснить...

Боль была неправильной. Острой. Елена Сергеевна Полякова лежала на полу в коридоре, и ее нога была вывернута под углом, которого быть не должно. Телефон в руке был еще теплым. Секунду назад в нем звучали короткие, равнодушные гудки. «Мам, я занят, не могу говорить». И щелчок. Егор даже не сказал «занят». Он выплюнул это короткое, деловое «з-занят». Как будто отмахивался от назойливой помехи. Она пыталась сказать: «Егор, я упала...» Но говорила уже в пустоту. Боль вернулась, пронзила от лодыжки до самого бедра...