Максим Игоревич Державин сидел у окна бара на двадцать пятом этаже и рассеянно водил пальцем по мокрому следу от бокала. За стеклом разливался внизу вечерний город: фары тянулись светящимися нитями, по крышам ползли отблески реклам, небо медленно темнело. В баре играла приглушённая музыка, пахло дорогим табаком и обжаренным мясом из кухни. — Ну, за успех, — сказал Максим Игоревич и поднял бокал янтарного напитка. — Завтра всё подпишем, и можно будет, наконец, выдохнуть. Напротив, откинувшись в кресле, сидел его давний партнёр и друг, Игорь Семёнович...

— Откель у вас эта? — голос его стал тише, но в нём появилась стальная жила. — Нашли, — уклончиво сказала Марья Степановна. — Что Вы можете сказать? Старик помолчал,глядя куда-то поверх их голов, в серое небо. — Раньше, при стариках, такую гвоздичку не просто так собирали, — начал он медленно, словно слова были тяжёлыми камнями. — Её «невестиным цветком» звали. Или… «цветком одинокой дороги». Толя почувствовал, как по спине пробежали мурашки. — Почему? — спросил он, едва выговаривая слова. — Потому что дарили её той, на кого положили глаз, а она не отвечала...