Валентина страшно боялась, что дом, который они построили с мужем, достанется «не тем наследникам». И было из-за чего переживать: её единственный сын под влиянием своей легкомысленной жены усыновил двух детей. Пока под опеку взял, но собирался официально усыновить. -Зачем тебе это! – ругала его Валентина. – Так вам хоть пособия платят! А усыновите – ни копейки не получите! Невестка была себе на уме, конечно: сначала сына её охомутала – сама без кола и без двора, как говорится, а теперь ещё и этих нахлебников привела! -Мама, – говорила она...

«Вышла замуж за любимого… а он бил меня за то, что чай не так поставила», — эту фразу Лена проговорила сначала губами без звука, будто проверила на себе, а потом вслух, на кухню, где хрустела осенняя тишина и пахло грушевым вареньем. Чайник свистнул, как в кино — слишком громко и не к месту. Лена машинально сняла его с огня и поставила кружку не туда — на скатерть, а не на подставку. И тут же одёрнула себя: «Подставка справа. Всегда справа». Привычка — как новая кожа. — Ты почему кружку на скатерть ставишь? — Андрей появился без шагов, только дверца тихо вздохнула...