Ключ провернулся в замке с таким звуком, будто что-то треснуло внутри самой квартиры. Или внутри Анны. Она замерла у окна с чашкой остывшего чая, слушая, как за дверью возятся двое – мужской голос Игоря, знакомый до боли, и женский, звонкий, молодой, беззаботный, как колокольчик, который еще не знает, что такое треснуть. – Заходи, не стесняйся, – муж сказал так, словно приглашал гостью в свой дом. Анна поставила чашку на подоконник. Рука не дрожала. Это удивляло – три месяца назад, когда он ушел, тряслась от рыданий так, что соседи снизу стучали в потолок шваброй...