Я сидела на холодном подоконнике в нашей с Дмитрием спальне и смотрела, как за окном медленно гасли огни большого города. В руках я сжимала смятую бумажку из банкомата. Она была теплой от моих пальцев. Цифры на ней плясали перед глазами, но я видела не их, а лицо мужа — надменное, уверенное в своей правоте. Все эти годы. Все эти унизительные подсчеты. И вот финал, о котором он даже не подозревал. Я была в десять раз богаче человека, который считал меня обузой. Это осознание пришло не сегодня....

Этот звонок прозвучал как гром среди ясного неба, резко оборвав тот хрупкий миг утешения, что подарила ей Агата. Наталья, еще с влажными от слез глазами, с дрожью в руке поднесла трубку к уху. — Наталья Дмитриевна? Добрый вечер! Извините за столь поздний звонок. Говорит заведующий отделением. Мы Вас информируем, что состояние пациентки Синичкиной Инны стабилизировалось. Острый период миновал. — Это... это прекрасно! — выдохнула Наталья, чувствуя, как камень падает с души. — Да, но есть нюанс, — голос врача стал сухим и деловым...