Артём с силой толкнул тяжелую подъездную дверь, впуская в темный холл морозную мглу ранних сумерек. Он вошёл в квартиру не как обычно — с грохотом, топотом и жизнерадостным криком, оглашающим всё жилпространство. Вместо этого раздался лишь тихий щелчок замка и приглушённый шаркающий шаг по коврику в прихожей. Веронике, стоявшей у плиты, где на сковороде шипел и румянился картофель, стало почему-то тревожно. Она замерла с половником в руке, вслушиваясь в непривычную, гнетущую тишину. Не было...

Егеря обуял страх не за сына, а за себя. Они мокрые, устали и без огня. Ночь в такой завесе, при такой сырости и температуре, стремительно падающей к нулю – это не обычное неудобство, это верная гибель от переохлаждения. Весь опыт егеря, таежные навыки, оказались бессильны против этой тихой, белой стихии. - Что нам делать? – спросила Таисия без паники, только деловой, почти отстраненный вопрос. Матвей не ответил. Он лихорадочно оглядывал невидимый лес и пытался найти хоть какой-то ориентир, неизвестное укрытие...