— Ты хоть понимаешь, что творишь с нашей семьей?! — голос снохи дрожал, но не от слабости, а от ярости, готовой вырваться наружу. Галина Петровна замерла у порога кухни, сжимая в руках пакет с продуктами. Она зашла без звонка — ключи у неё были давно, но застала вот это. — Лена, я не… — начала было она, но сноха оборвала: — Не вам! Ему! Сын Михаил стоял у окна, сутулый, постаревший на десять лет за последние полтора года. Он даже не обернулся, только плечи напряглись ещё сильнее. — Мать, уходи, — буркнул он глухо...

По дороге домой я купил бутылку пива и пельменей – обычная холостяцкая трапеза. Готовить что-то сложнее настроение отсутствовало. После ужина я позвонил Соне. Она не взяла трубку. Я позвонил несколько раз, но результат остался прежним. Все-таки плохо быть психологом, если не можешь решить даже личные проблемы. А может, просто я плохой психолог? Впрочем, какая разница. Думать об этом не хотелось. Я сел на диван и окинул взглядом свое жалкое пристанище. Я не знал, сколько точно в нем квадратных метров, но было очевидно, что немного...