— Мам, ну как я могу... Квартира же сдана... Нет, понимаю, но... Таисия замерла у двери веранды с мокрой простынёй в руках. Игорь стоял спиной к ней, прижав телефон к уху, плечи напряжены. Голос матери был слышен даже отсюда — высокий, настойчивый. — Это ваша квартира! Можете делать что хотите! А родной человек страдает! Таисия тихо повесила простынь на верёвку, натянутую между столбами веранды. Пальцы дрожали — она уже поняла, о чём речь. — Мам, мы не можем расторгнуть договор просто так... Да, я понимаю, что Кирилл...

Когда я узнала об измене мужа, он вдруг решил, что нам стоит пожить отдельно, и, собрав мои вещи, выставил их в подъезд. Я засмеялась и сказала, «Это моя квартира, идиот! Бери свою мать и сестру и валите отсюда!» Свекровь с Золовкой кинулись на меня с кулаками, но быстро пожалели об этом. Вероника стояла перед зеркалом в раздевалке спортзала и заматывала бинты на руки. Движение автоматически. Столько лет прошло с того дня, когда отец впервые привел ее на секцию самбо, что пальцы сами знали, как правильно обернуть ткань вокруг запястья, между костяшками, закрепить на липучке...