Валентина всегда считала себя хорошей невесткой. Не идеальной — на это у неё не хватало ни терпения, ни актёрских способностей, — но достойной. Она помнила дни рождения, звонила по праздникам и никогда не забывала поинтересоваться здоровьем свекрови. А здоровье у Раисы Петровны было что надо — в свои семьдесят восемь она могла бы дать фору многим пятидесятилетним, но предпочитала культивировать образ хрупкой старушки, которую жизнь потрепала, как осенний лист на ветру. — Валечка, родненькая, — говорила она в трубку голосом умирающей Травиаты, — у меня такое горе...

Наконец она уехала от проблем. И от матери-попрошайки, и от мужа, которому не нужна... В гостинице номер оказался с видом на пруд. Светлана подошла к большому окну, посмотрела на воду. Так тихо, что уши закладывает. Никто не дергает, не звонит, не требует. Можно просто смотреть и молчать. Вечером состоялся ужин с партнерами. Ресторан был хороший, не шумный. Максим сидел напротив, рассказывал что-то смешное. Светлана смеялась и ловила себя на мысли, что давно так не смеялась. Искренне, от души, как в молодости...