Первые три дня я еще держалась. Говорила себе: ну что ты, Лена, это же Пашина родная сестра, человек в беде, расстался с мужчиной, осталась без жилья. Надо помочь, потерпеть. Семья — это святое. На четвертый день Кристина привела к нам домой двух своих подружек. Они расположились на нашем диване, открыли бутылку просекко из холодильника — моего просекко, которое я купила к пятнице — и устроили девичник. Музыка гремела до полуночи. Когда я вышла на кухню в десятом часу, чтобы налить себе воды, одна...

- Кристиночка, деточка, ты сыплешь соль, как будто дорогу зимой посыпаешь! Ну что же ты творишь, господи?! - Валентина Петровна стояла посреди кухни в своем любимом байковом халате. - Разве так солят свекольник? Как будто я тебя не учила! Вот смотри внимательно,соль добавляется щепотками! А ты что делаешь? Я стояла у плиты и думала о том, что существует, наверное, специальный кружок в аду для невесток, которые мечтают о смерти свекрови. Не настоящей, конечно, упаси боже, а такой метафорической. Чтобы она просто исчезла, растворилась, телепортировалась к своей сестре в Саратов...