Люся знала. Не подозревала, не догадывалась, а знала. Сначала до нее доносились обрывки разговоров, намёки, потом были уверенные взгляды знакомых, из тех, что всё говорят без слов. А потом… и сама увидела. Один раз в ресторане: Виктор сидел с женщиной, не молодой, но ухоженной, с маникюром «под люксовый бренд». Смеялись, он тронул её за руку, и Люся не пошла к ним. Просто стояла за колонной, пока официантка не спросила: — Вас проводить к столику? —Она улыбнулась, покачала головой и ушла не потому, что боялась скандала...

Она называла это «проверить на прочность». Так она делала всю жизнь: стул — присядь, качнётся или нет; кран — щёлкни посильнее, выдержит ли резьба; слова человека — жди неделю, узнаешь, чего стоят. Галина Павловна не пальцем деланная: вдова с двадцатью годами школьной математики за плечами, с цифрами дружит, со слабостями — нет. И дочка у неё — Машенька, глаза серые, голос тихий, как тёплый шёлк. И вот этот шёлк кто-то собирался раскладывать по своим полкам — Илья. — Илья, — повторяла Галина, пробуя имя на вкус...