Гудок паровоза разорвал морозный воздух над полустанком, прозвучав как похоронный звон по её счастью. Он уезжал на фронт. Она оставалась — с его последним поцелуем на губах и с тайной, о которой не смела сказать никому. Даже ему. Скоро эта тайна станет явной и взорвет её жизнь, поставив на грань между жизнью и смертью. Но тогда, провожая его, она еще верила в чудо. Декабрь 1942 года выстудил землю до каменной крепости. В прифронтовой деревне Заречье, затерянной в бескрайних русских снегах, воздух звенел от мороза и постоянной, приглушённой тревоги...

— Сима! Симочка! Иди чай пить! — крикнула Галина Петровна в распахнутое окошко. В лицо ей полоснуло занавеской. — Симочка, самовар на подходе, и закрой, пожалуйста, створки, дом выстудится, ночью опять спину заломит. Галя прислушалась – тишина. — Сима! Ну что же ты там? Женщина покачала головой, сама кое–как прикрыла окно в комнате, едва не прищемила себе пальцы, потом пошла в беседку. Самовар, действительно, пыхтел паром, дребезжала на нем крышечка с позолоченной шишечкой, подкапывал носик. Это,...