Анна впервые поняла, что означает фраза «материнская любовь душит», когда в седьмой раз за месяц обнаружила Галину Петровну за переборкой их с Сергеем шкафа. — Аннушка, деточка, — свекровь обернулась с виноватой улыбкой, держа в руках красивую блузку, которую Анна носила на первом свидании с Сергеем. — Я тут решила помочь вам с гардеробом. Эта вещица совсем выцвела, видишь? И фасон устарел. Лучше выбросить. Анна молча забрала блузку из рук Галины Петровны. Ткань была в отличном состоянии, цвет яркий, как новый...

Последний раз я провела влажной салфеткой по хромированной ножке кофейного столика, стирая невидимую пылинку, и позволила себе выдохнуть. Спина гудела тупой, ноющей болью, а ноги, казалось, вот-вот откажутся меня держать. С самого раннего утра я была в движении, превращая нашу квартиру в идеальную площадку для праздника. Не моего. И даже не мужа. Сегодня исполнялось шестьдесят лет моей свекрови, Тамаре Павловне. Я окинула взглядом гостиную. Просторная, залитая мягким вечерним светом, она выглядела безупречно...