Мы никогда не должны были сворачивать на этот проселок. Карта обещала срезку, способ сэкономить пару часов пути до нового места жительства, куда я перевозил свою семью — жену Ольгу и пятнадцатилетнюю дочь Машу. Но карты врут. Особенно старые, бумажные. Дорога быстро превратилась в едва заметную колею и привела нас в сердце Пустоши. Название родилось у меня в голове само собой. Это была огромная, плоская, серая равнина, покрытая растрескавшейся, как кожа старика, глиной. Здесь не росло ничего. Ни травинки, ни чахлого кустика...