Шкворчание лука на сковороде было единственным звуком, заглушающим тягостную тишину в квартире. Катя механически помешивала, глядя, как прозрачные колечки становятся золотистыми. Стояла духота, хотя за окном уже был сентябрь. Она чувствовала липкую усталость во всём теле — после восьми уроков в школе хотелось только тишины и покоя. Но покой в этой квартире был понятием эфемерным, как мираж. Ключ щёлкнул в замке, и её спину словно пронзило ледяным прутом. Не оборачиваясь, по лёгкому стуку каблуков и резкому, терпкому аромату духов «Красная Москва» она поняла — Валентина Петровна...

Последний звонок на проходной прозвучал для меня как божественный гимн. Ноги гудели от усталости, спина ныла, но хуже всего была эта давящая тяжесть за грудью — постоянная спутница тех, кто считает копейки до зарплаты. Я шагнул за ворота, и мокрый снег тут же принялся засыпать мое потертое пальто. Ноябрь в этом году выдался промозглым и безнадежным, ровно как и наше финансовое положение. Дорога домой заняла чуть больше получаса, но я еле волочил ноги. Поднявшись на пятый этаж, я на секунду замер перед дверью, собираясь с духом...