- Наташ, ну что ты упрямишься, честное слово?! Мои родители не чужие! Это же теперь и твои родители тоже! - рассуждал Марк, жестикулируя и брызгая слюной. Мы сидели на кухне. Я отодвинула от края стола свою любимую кружку, чтобы он не сшиб ее ненароком, на ней красовалась надпись: «Мамуля-красотуля». Ее мне подарила дочка Лиза на один из праздников. Мне надоело это слушать, я отвернулась от Марка и стала готовить ужин. - Они же старенькие уже, - продолжал Марк. - Им нужна наша помощь! А у тебя квартира пустая стоит, пылью зарастает! Ну пусть родители там поживут...

Тамара Григорьевна поставила чашку с недопитым чаем на подоконник и снова перечитала письмо из банка. Буквы плясали перед глазами, сливались в одно пятно, но смысл оставался прежним — задолженность по кредиту составляет восемьсот двадцать три тысячи рублей. — Какой ещё кредит? — прошептала она, разглядывая печати и подписи. — Я никого не брала... За окном хлопала дверца машины. Соседка Валентина Петровна возвращалась с дачи, гремела вёдрами и что-то бормотала себе под нос. Обычная субботняя суета...