Вспоминал старую песню, которая звучала по радио, и сразу в памяти всплыла вся история звуковой аппаратуры, которая пролетает перед глазами и в нашем сознании. С незапамятных времён Был у деда патефон. Рукояткою блестящей Заводился старый ящик. Когда это было, сколько воды утекло в реке… Наше поколение всё помнит. Перед тем как приходили гости и слушали музыку, дедушка брался затачивать, вернее, подтачивать, иглы для патефона. Их меняли через несколько песен, так как они тупились и портили пластинку...

— Опять счета? — голос Михаила донесся из комнаты, тяжелый, как мокрая тряпка. — Уж лучше бы суп сварила. Марина подняла глаза от бумаг. Стол был завален квитанциями, ручка скрипела по бумаге, будто жаловалась вместе с ней. Усталость сидела на плечах, в локтях, даже в пальцах, которыми она машинально пересчитывала цифры. — Уже готовлю, — сказала тихо. Врать приходилось почти каждый день. Она заранее знала, что мужу не нужен ни ужин, ни её забота, ни её усталые глаза. Ему нужна привычная сцена: он — недовольный хозяин, она — виноватая жена...