Я стояла на пороге квартиры, в которой прошло всё мое детство, и не могла поверить, что ключ в моих руках — последний. Муж твердил, что продажа наследства — единственный способ спасти его жизнь. Я поверила, отдала всё до копейки, а через неделю правда настигла меня в самом неожиданном месте, заставив посмотреть на свою жизнь совершенно другими глазами. Я смотрела на мужа, и сердце сжималось от жалости. Глеб сидел на диване, обхватив голову руками, и его плечи мелко дрожали. Таким потерянным я его ещё никогда не видела...

— Я тебе запрещаю переоформлять квартиру на своих предков! — ворвалась свекровь в их спальню без стука, размахивая папкой с документами, как боевым знаменем. Тамара Павловна никогда не утруждала себя стуком. Она считала эту квартиру продолжением своей собственной, а Марину с Игорем — неразумными детьми, нуждающимися в постоянном надзоре. На тумбочке у кровати сиротливо лежала вторая такая же папка. Именно ее свекровь и заметила, проходя мимо их приоткрытой двери. Любопытство, которое у Тамары Павловны всегда было сильнее приличий, заставило ее заглянуть...