Марина вернулась домой поздно. Тамара Ивановна на прощание лишь обняла крепче обычного и сказала: — Решай, дочка. Я помогала, потому что ты просила не рушить семью. Но дальше… решай сама. Ты выросла. Слова не резали, не жалили — согревали. Спокойно и мягко. Как шерстяной платок, накинутый на плечи в холодный вечер. Начало здесь >> Сергей, конечно, ждал. В футболке, на кухне, с банкой пива. К приготовлению ужина даже не приступал. — Ну и где ты была? С мамочкой своей советовалась? — усмешка скривила губы...

— Лена, ну что у тебя с солью вечно? То пересолишь, то недосолишь, — Римма Романовна придирчиво ковыряла вилкой в тарелке с тушеными овощами. — Кто тебя так невкусно готовить научил? При этом вилка свекрови методично подцепляла кусочек за кусочком, пока тарелка не опустела. — Мама, перестань, — лениво отозвался Дима, не отрываясь от телефона. — Нормально всё. — Я просто говорю, что есть куда расти, — пожала плечами Римма Романовна, подвигая к себе тарелку с мясом. — Правду говорить не запретишь. Елена сжала под столом кулаки так, что ногти впились в ладони...