Тревога прорезала мой сон, подобно яркому лучу фонарика, внезапно ворвавшемуся в непроглядную темноту. Я проснулась от собственного сердцебиения — оно отдавалось в висках и стучало в ушах, словно пытаясь вырваться из груди. Часы на тумбочке показывали четыре утра. Марк не вернулся домой. Снова. Эта мысль заставила меня сесть на кровати, обхватив колени дрожащими руками. Пустое пространство рядом на подушке казалось ледяным пятром, расползающимся по всему телу. Я накинула халат и вышла в гостиную...

— Раз твою жену-трудоголичку все же повысили, то пусть теперь она платит мой кредит, — кричала свекровь. Вера стояла у двери кухни, не решаясь войти. Эти слова Галины Петровны, брошенные в лицо Андрею, застали ее врасплох. Она только что вернулась с работы, где ей объявили о повышении — событие, которого она ждала три года. Три года бесконечных переработок, бессонных ночей, отказа от отпусков и выходных. И вот теперь, вместо радости и поздравлений, ее встречает... это. — Мама, ты что такое говоришь? — голос Андрея звучал устало...