Квартира сорок на третьем этаже была как черная метка всего подъезда. Это дыра, из которой сочились пьяные крики, мат, звон битого стекла и тяжёлый, кислый запах немых тел и чего-то ещё — едкого, химического. Гореловы! Про Витьку-алкаша, бывшего зека, все соседи знали. И боялись. Двенадцатилетняя Лена каждый вечер становилась невольной свидетельницей взрослых разговоров. — Опять до трёх ночи шум! — мама, Светлана Петровна, с раздражением ставила на стол тарелку с супом. — Ребёнок плачет, а они орут и дерутся...

Она готовилась к этому ужину три недели. Платье сшили в ателье, волосы уложила лучшая мастерица, даже походку отрепетировала перед зеркалом. Жена нового посла должна была выглядеть безупречно на приёме у министра иностранных дел. И всё шло идеально, пока не подали десерт. На столе появились фрукты. Изящные креманки с ягодами, виноградные гроздья на серебряных подносах, персики в хрустальных вазах. Она потянулась к винограду, оторвала несколько ягод прямо с общей кисти и положила себе в рот. Никто ничего не сказал...