Николай Петрович лежал на старом, продавленном диване в гостиной, укрытый поношенным клетчатым пледом. Глаза его были плотно закрыты, дыхание — ровным и глубоким, как у человека, погруженного в безмятежный сон. Но это была лишь маска, тщательно вылепленная годами самоконтроля. Под морщинистыми веками зрачки беспокойно двигались, а сердце в груди стучало гулко и больно, словно старый молот по наковальне. Он не спал. Он слушал. В квартире, пропитанной запахами его одинокой старости — пыльных книг,...

Каждый раз, подходя к подъезду, Татьяна ловила себя на чувстве тихой, ни с чем не сравнимой гордости. Этот двенадцатиэтажный панельный дом был для нее не просто коробкой с окнами. Он был символом ее независимости, упорства и тех бессонных ночей, когда она, бухгалтер по профессии, брала подработку за очередным сметным отчетом. Квартира досталась ей тяжело. Не та самая, в наследство, а эта, однокомнатная, в строящемся на тот момент районе. Ипотека на десять лет, съемная коморка у вечно недовольной старушки, отказ от новых платьев, отпусков и кафе...