Ксения стояла посреди своей новенькой трёхкомнатной квартиры, уперев руки в бока, и пыталась понять, откуда в её жизни взялось столько счастья сразу. Она — хозяйка. Настоящая. С бумагами, ключами и... ипотекой на двадцать лет, но ведь главное — своя. Ещё год назад она жила в однушке на девятом этаже, с видом на серую стену соседнего дома, и копила на ремонт. Теперь та однушка сдавалаcь в аренду студенту, а сама Ксения жила с Олегом — крепким, спокойным, и, как она сама шутила, «инженером в теле охранника её спокойствия»...

Мне пересказывают «гениальную» идею, и я ловлю себя на том, что улыбаюсь так, как улыбаются люди, когда вежливо слушают человека, уверенного, что открыл вечный двигатель. Улыбка стеклянная, в глазах — ни капли восторга. — Мамина мысль такая, — осторожно произносит Кирилл, глядя не на меня, а в окно, где февраль делает вид, что он март. — Мы продаём твою добрачную квартиру, и… — Стоп, — говорю я, ставлю кружку на стол так, что ложечка звякает, как маленький колокол. — Уже нравится. Продолжай, я готова восхищаться...