— Сколько можно повторять? Никогда. Это слово тебе знакомо? Ни-ког-да, — Антон стоял у окна, засунув руки в карманы и отбивая нервный ритм носком ботинка по деревянному полу. — Не драматизируй, — Марина даже не подняла глаз от ноутбука. — Мы уже сто раз это обсуждали. Я не собираюсь ставить крест на своей карьере из-за твоих комплексов. — Комплексов? — Антон резко развернулся. — Мои родители тридцать лет прожили в Саратове, и ничего, нормально. А тебе всё мало! — Именно поэтому я и не хочу повторять их судьбу...

— Ой, всё, темнеет в глазах... Кажется, температура поднимается. Тридцать восемь? Тридцать девять? Сорок? Боже, я уже не чувствую ног! Я лежу с температурой, еле живой, а ты к подруге на девичник собралась? — возмущался Кирилл, натягивая одеяло до подбородка и театрально прикладывая ко лбу тыльную сторону ладони. Марина закатила глаза, не отрываясь от зеркала. Помада застыла в миллиметре от её идеально очерченных губ. — У тебя тридцать семь и два, — произнесла она с интонацией опытного патологоанатома...