— Ну что, сынок, — проворковала Жанна Аркадьевна, демонстративно игнорируя Яну. — Образумил свою женушку? Она наконец поняла, что жена должна знать своё место? Щелчок замка прозвучал в тишине квартиры как выстрел. Яна обернулась, и на её губах играла лёгкая, почти хищная улыбка. Она посмотрела на испуганное лицо мужа, а потом на самодовольное — свекрови. — Проходите, Жанна Аркадьевна, — голос Яны был ровным и холодным, как сталь. — Не стойте на пороге. Раз уж вы пришли обсуждать, кто и какое место должен знать, давайте обсудим...

Утро началось с того, что сквозь сон я услышала настойчивый стук в дверь. Глухой, раздражённый, будто кто-то бил не кулаком, а чем-то тяжёлым — может, каблуком. Я приоткрыла один глаз, потянулась к часам на тумбочке. Половина восьмого. Выходной. — Кому в такую рань не спится? — проворчала я, натягивая халат. Но вопрос был риторическим. Кто ещё мог явиться в такую рань, кроме неё? Я медленно спустилась по лестнице, сердце неприятно ныло, будто предчувствуя бурю. Дверь дрожала под очередными ударами...