— Дверь закрой с той стороны, — голос свекрови, Тамары Павловны, резанул без малейшего намека на скорбь. В нем слышался металл долгожданного триумфа. Я стояла на крыльце в одном халате. Тонкий шелк, последний подарок Димы, совершенно не грел. Пронизывающий ноябрьский ветер тут же вцепился в голое тело, заставляя кожу покрыться мурашками. — Куда я пойду? — мой собственный голос прозвучал слабо и надломленно, как у чужого человека. Из-за плеча Тамары Павловны, словно злой дух, выглянула золовка, Светлана...

Увидев гору румяных пирожков и тарелки с дымящимися щами, Ольга смутилась и с грустью вспомнила свой кефир и огрызок колбасы. Между тем бабушка Валя, которую они знать не знали, показывала истинное гостеприимство. Она уже успела отвести им просторную комнату, где обе путницы скинули вещи. — Не судите строго, милые! Живу скромненько, на одну пенсию особо не разгуляешься. — Да что вы такое говорите! Вы совсем не обязаны нас кормить, мы как-нибудь сами справимся... — Что за ерунда! Мы почти родственники!...