— Мама, ну ты же понимаешь, что одной тебе сейчас никак нельзя? Валентина Сергеевна молчала, сжимая в руке карандаш. Перед ней на столе лежали документы — какие-то договоры, справки, бумаги с печатями. Игорь стоял у окна, заложив руки за спину, как прокурор перед вынесением приговора. — После больницы прошло только два месяца. Врач сказал: покой, режим, никаких нагрузок. А ты что? Одна в этой квартире, пятый этаж, лифт вечно сломан. Она посмотрела на сына. Высокий, подтянутый, в хорошей рубашке. Всегда умел говорить правильные слова...